Ситуация с карабахским конфликтом благодаря дипломатическим и миротворческим усилиям России, кажется, нормализуется. При этом после прекращения огня закономерно началась большая и публичная политика.
Для начала США и Франция в минском формате поблагодарили нашу страну за урегулирование конфликта и попросили пояснить роль в нём Турции. Попросили, кстати, потому что накануне госсекретарь США Майк Помпео, который анонсировал визит в Турцию и встречу с Эрдоганом, был турецким президентом проигнорирован.
А теперь уже российский лидер Владимир Путин дает весьма интересное с точки зрения геополитических смыслов интервью по карабахской проблеме. И смыслы эти затрагивают многие другие непризнанные или частично признанные территории и государства.
В частности, российский лидер заявил: «Что касается признания — непризнания Карабаха в качестве независимого, самостоятельного государства, здесь можно по-разному это оценивать, но это, без всяких сомнений, было существенным фактором, в том числе и в ходе только что, надеюсь, завершенного кровопролитного конфликта. Потому что сам факт непризнания Карабаха, в том числе со стороны Армении, существенным образом накладывал отпечаток на ход событий и на его восприятие».
А дальше президент России провел параллель с Южной Осетией и её признанием Россией в качестве независимого государства после грузинских событий 2008 года.
При этом, впрочем, Путин, говоря о нынешней и дальнейшей политике Армении, подчеркнул: «Это государство вправе решать свои внутренние дела так, как считает нужным».
В общем, «это внутреннее дело Армении».
Да и разговор не столько о ней или Азербайджане, сколько уже о внешней политике России. Армяне действительно как-то очень странно на официальном дипломатическом уровне расценивали Карабах.
С одной стороны, он фактически был этаким районом Армении, с другой — некое вообще никем не признанное государство, с третьей — чиновники и политики Карабаха запросто позже могли стать армянскими чиновниками и политиками.
Как, к примеру, Роберт Кочарян, который успел побывать и армянским, и арцахским президентом.
В России в этом плане предельная чёткость и ясность. Как минимум, по словам президента РФ,
«Россия признала независимость Южной Осетии и Абхазии. Мы признали справедливым волеизъявление народа, проживающего в Крыму, и стремление людей, проживающих там, воссоединиться с Россией. Мы пошли навстречу людям, мы сделали это открыто… Кому-то это может нравиться, кому-то — не нравиться, но мы делали это в интересах тех людей, которые там проживают, и в интересах всей России, и мы не стесняемся об этом прямо говорить».
Как отмечает ряд аналитиков в Телеграме, эти слова Путина, весьма возможно, являются поводом вернуться к обсуждению статуса таких структур, как ЛДНР и, например, Приднестровская Молдавская Республика.
В общем-то, и там и там политическая ситуация с ближайшими соседями стоит довольно остро.
Про Луганск и Донецк в принципе можно ничего уже не рассказывать, и так понятно, что их хочет Украина.
При этом хочет с кровью, взрывами и убийствами мирного населения. Утверждать это можно на основании простого факта: Украина уже демонстрировала и свои намерения, и средства, которыми собирается достигать своих целей, несколько раз начиная с 2014 года.
Что касается Приднестровья, то в последние годы, там все было относительно тихо и мирно. Весьма возможно, что такой тишине способствовал и президент Молдавии Игорь Додон.
Но теперь в республике главой избрали Майю Санду. А это очень западно ориентированная, в чем-то антироссийски настроенная женщина. Да еще и питающая настолько горячую любовь к Румынии, что, по слухам, имеет гражданство этой страны.
Молдавия, конечно, парламентская республика. И президент там существенно ограничен в возможностях, поскольку последнее слово так или иначе всегда за парламентом.
Но, во-первых, периодически в странах бывшего советского блока случаются внутренние политические революции или в более мирном варианте — референдумы. И по их итогам полномочия между ветвями власти перераспределяются самым причудливым и кардинальным образом.
А поскольку прозападные политики на постсоветском пространстве периодически любят «маленькие победоносные войны», то ожидать на этом направлении можно всякого.
Видимо, в этом контексте нужно воспринимать и нынешние слова российского президента. Как своеобразный сигнал всем желающим претендовать на «спорные территории», которые входят в сферу российских интересов и, самое главное, с которыми у России имеются миротворческие договорённости.
Признать же легитимность и независимость как суверенных государств что ЛДНР, что ПМР — дело в определенных обстоятельствах довольно быстрое.
Такое признание даже не со стороны ООН, а со стороны России и части её союзников, за исключением, может быть, Белоруссии (но там всегда своя атмосфера), уже будет иметь весьма существенный вес.
Что, кстати, довольно наглядно демонстрирует нам всем нынешний реальный геополитический статус нашей страны. И статус этот не может не радовать.
Автор: Александр Шторм, издание «Правда.ру»