Писательница Анастасия Миронова рассказывает ужасы про жизнь несчастных, бежавших из России после начала СВО. Так называемые «хорошие русские» страдают за рубежом без денег, терпят плохое отношение аборигенов, доходят до самых глубин отчаяния. Цитирую из статьи в «Газете» (ссылка):
…Я лично почти два года каждый день встречаю поразительные рассказы об испытаниях наших новых эмигрантов: они шокированы медициной, цифровой отсталостью, коррупцией, бюрократией новых стран. Не говоря просто о шоке от соприкосновения с реальным бытом в Европе, который во всех смыслах не так радужен, как представлялось многим сытым москвичам и петербуржцам, знавших европейские страны только по комфортным путешествиям на выходные. Буквально сегодня еще один эмигрант, разработчик интерфейсов из России Назим Гафаров, написал: «Я стоял на майдане в Киеве, путешествовал по Ирану, попадал под обстрел в Хасавюрте, и нигде мне не было так страшно, как в центре Берлина или Парижа». А вот звезда «Ранеток» Елена Третьякова рассказывает, как ее, опять же в Аргентине, заели блохи, закусали и новорожденного сына.
А отношение местных? Мы все в больших наших городах видели множество гастарбайтеров, сталкивались с ними и отлично помним отношение свое к узбекам и таджикам. Представляете, каково москвичу теперь почувствовать на себе эти взгляды?
Что должно вообще происходить в голове у человека, который в Армении или Грузии оказался в роли трудового мигранта, а то и хуже — просто нахлебника? Мы на гастарбайтеров смотрим по-разному. Обычно мы видим их за работой, и это как-то нас с ними примиряет. А теперь вообразите, что в Армении на наших людей смотрят такими же глазами, при этом для армян наши эмигранты — реальные конкуренты за редкую хорошую работу, ведь там и плохой работы мало, страна бедная.
Еще нужно делать поправку на русофобию и постоянное взывание к чувству вины. Ты гол, нищ, без перспектив и работы, ночами ревешь в подушку и каешься за то, что уехал, а днем тебя призывают каяться за все, что тысячелетняя Россия в мире делала…
Там в статье ещё много всякого страшного — я самый безобидный фрагмент процитировал. Вместе с тем, по-настоящему плохо далеко не всем, многие релоканты устроились за рубежом вполне сносно.
Мы живём в свободной стране, так что нет никаких проблем, чтобы уехать из России по семейным обстоятельствам, по делам или, допустим, ради интересной работы. Кто-то уезжает, кто-то возвращается, кто-то приезжает к нам из других стран. Это нормальная жизнь, и многие эмигранты, кстати, проявляют здоровый и деятельный патриотизм. При этом у тех, кто уезжает «планово» — к супругу во Францию или в лабораторию в Китай — особых страданий-то и нет. У них всё обеспечено как минимум в бытовом и материальном плане. Сидят, обхватив колени руками, и раскачиваются на месте с искажённым от плача лицом «хорошие русские», которые уезжали в никуда, лишь бы только заслужить одобрение Запада и оказаться подальше от «Путинской России». Вот у этих идейных страдальцев уровень жизни зачастую проседает на несколько ступеней.
Писательница полагает, что их бегство — гуманитарная катастрофа для России. Цитирую дальше, оттуда же:
Вдвойне тяжело, что большинство этих людей убежали вообще, что называется, на ровном месте. Ну какие преследования грозили дизайнеру тканей? Или «архитекторке»? Я даже знаю о примере, когда по «политическим» мотивам весной-летом 2022 года убежала из России семья сотрудников «Водоканала». Тоже думали, наверное, что на два месяца.
Хуже только дела у тех, кто со всем этим набором рванул в Израиль. У меня есть знакомая семья: интеллигенты, муж — теоретик юриспруденции, занимал видное место в РСПП, развивал в России институт арбитража. Золотая голова, прекрасное образование. Жил на два города — Тюмень и Москва. В 2023 году взял троих детей, жену и уехал в Хайфу. Под самые обстрелы Хезболлы. Человек редчайшей эрудиции и огромных перспектив.
Каждая такая история — это гуманитарная трагедия. И их, уехавших, и нас — оставшихся без этих людей. Я не устаю уже почти два года повторять: в феврале 2022 года, помимо всего прочего, наша страна столкнулась даже не с трагедией, а с настоящей гуманитарной катастрофой. Которая от всех предыдущих таких катастроф, поражавших Россию в XX веке, отличается тем, что жертвами ее люди стали преимущественно из-за собственной внушаемости. Потому что если сотрудник «Водоканала» и дизайнер тканей хватают детей и селятся с ними, без денег и работы, в бедной стране, это проблема гуманитарная. А отъезд таких, как теоретик юриспруденции, уехавший в Израиль, проблема еще и историческая. Мы в исторической перспективе многое теряем. И ладно бы эта семья в Хайфе что-то приобрела, но ведь они сидят в бомбоубежище!
Зачем они уехали? Меня уже почти два года мучает это осознание совершенно бессмысленной трагедии, которая постигла наше общество. Бежали просто так: из позы, из норова, за компанию или потому что модно. Ох, если бы действительно убегали от преследования или им грозила мобилизация. Меж тем сколько таких эмигрантов погибли, заболели, оказались в новой стране на улице и остаются там в нищете?
Я готов разделить жалость к уехавшим, хотя и с некоторыми существенными оговорками, однако в выводах мы с писательницей расходимся кардинально. На мой взгляд, трагедия релокантов имеет смысл, страдания беглецов не напрасны. Они делают очень важное и очень полезное для России дело. Они на своём примере показывают, что за русофобию надо платить.
Мы, русские, кровно заинтересованы в том, чтобы русофобия стала возможно более дорогим товаром. Чтобы и страны, и политики, и рядовые граждане знали — это не бесплатно, за это в итоге выставят болезненный счёт. Процесс идёт медленно, так как на протяжении почти века за русофобию ещё и приплачивали, однако постепенно к нормальному уровню цен на русофобию планета начинает привыкать.
Грузия проявила русофобию в 2008, потеряла Абхазию и Южную Осетию. Армения решила дружить с Европой против России, лишилась исторического региона. Украина полагала, что надеть кастрюлю на голову и скандировать угрозы в адрес русских — это весело и бесплатно. Теперь Украина оплачивает неподъёмный счёт.
Аналогичные открытия делает для себя сейчас и наш креативный класс. До последнего времени российская intelligentsia была уверена, что русофобия — что-то типа соли в ресторане, и что в конце вечера потраченную соль даже не включают в счёт. Теперь многие осознают на собственном опыте, что в солонке была не соль, а другой белый порошок, значительно более дорогостоящий и опасный для здоровья.
Когда я обедаю с представителем богемы в ресторане, я могу быть уверен, что он не будет переворачивать столы, ломать музыкальную аппаратуру на сцене, лапать официанток и зиговать посередине зала, выкрикивая антисемитские лозунги. Может, ему и хотелось бы, но он не будет, так как знает, что за это придётся дорого заплатить. И наша задача заключается в том, чтобы при попытке проявить русофобию — как-нибудь креативно пошутить, например, или что-нибудь соврать про русскую армию — к горлу интеллигента немедленно подступал страхующий ком. Чтобы маленький человечек у него в голове немедленно накладывал вето: «нет-нет-нет, Алексей Валерьевич, молчите, это русофобия, это очень дорого, этого делать нельзя».
Пока что мы к этому не пришли, но мы к этому идём. Вот убедительное видео с шоувумен Татьяной Лазаревой, иноагентом. Она говорит, что выступила против России за компанию, вместе со всеми, потому что думала, будто это бесплатно. Если бы она знала, сколько ей придётся за русофобию заплатить, она бы поступила совершенно иначе. Цитирую (ссылка):
Если бы мне тогда сказали, что я потеряю профессию, деньги, закончу никому не нужным иноагентом за границей, то я бы, конечно, сказала: «нет, я отказываюсь, я не готова».
Читатели прислали мне ещё видео с раскаивающимся иноагентом Дмитрием Назаровым, но тут, кажется, не раскаяние, а косвенная речь — пранкеры ловко обрезали актёра, когда тот кого-то высмеивал (ссылка):
Боже, как я заблуждался! Насколько велик план Владимира Владимировича. Как он четко все предвидел! Я ошибался, я глупый дурак. Я теперь поддерживаю! Пошлите меня с концертами в Донецк, Луганск. Я хочу выступить перед солдатами.
Но это не имеет большого значения, так как нам вообще всё равно, будут иноагенты раскаиваться, или нет, вернутся они в Россию или останутся жить за рубежом. Для нас важно другое: чтобы русофобия приводила к конкретным материальным проблемам, и чтобы эти проблемы были невооружённым взглядом видны. Если какой-нибудь певец в России собирал огромные стадионы, а в США выступает в клубах для трансформеров, получая по 500 долларов за вечер, этого вполне достаточно. И если он при этом остаётся врагом России, то так даже лучше. Задачи перевоспитывать у нас, к счастью, нет.
За русофобию и за дружбу с США надо платить. Однако если счета за дружбу с США тщательно выставляют сами американцы, то собирать плату за русофобию — наша работа, никто её за нас делать не будет.
Здоровая ситуация — это когда митинг против России в Киеве или в Ереване местные омоновцы разгоняют с демонстративной жестокостью, а русофобский мем, пересказанный в компании, немедленно создаёт вокруг шутника тяжёлый кокон отчуждения. Пока что мы к этому не пришли, однако мы на верном пути.
https://olegmakarenko.ru