Украинские военные, которые сейчас воюют на херсонском направлении, рассказали «Стране» об обстановке на фронте.
«Как во вторую мировую»
«Те из нас, которые воевали до 2022 года – в АТО-ООС, — называют те времена тишиной. То, что происходит сейчас на фронте, видимо, можно срав
ить с Первой или Второй мировой войной. Обстрелы на «нуле» идут практически беспрерывно: иногда головы поднять невозможно. Бойцы лежат на дне окопов часами, кто-то броником накрывается, особо бережливые даже куски железа тащат в окопы и делают себе индивидуальные убежища. Наверх, за бруствер окопа, выскакиваем по очереди и только по крайней надобности. На дне окопов проходит 90 процентов времени. Главная задача – не бросить позиций. В основном российская артиллерия работает на беспокоящий огонь: лупят по площадям, где, по их данным, есть наши позиции. Хуже, когда начинают летать их дроны – значит, они ищут цели, значит, на наш участок прилетит точечно».
«Лыжники» оголяют фронт»
«Не все люди выдерживают – некоторые, даже добровольно пришедшие в войска, просидев под сплошными прилетами, просятся в тыл под любым предлогом. К сожалению, иногда бывают настоящие эпидемии паники – с позиций срываются целые подразделения.
Их называют у нас «лыжниками», от выражения «стали на лыжи»… И оголяют целые участки длиной в километры. Самое печальное, о таких бегствах сразу становится известно россиянам через воздушную разведку дронами и они сразу пытаются вклиниться в пустые участки фронта. Если честно, «лыжниками» становятся чаще всего подразделения из бригад ТРО, которые
олько попали на передовую, новички. Поэтому командование старается разбавить только прибывших на «ноль» уже обстрелянными людьми. Чтобы потенциальные паникеры остались на своих позициях. Время адаптации к постоянным прилетам у всех солдат разное: кому-то нужно пару часов, кто-то будет впадать в ступор даже через неделю под обстрелами. Еще хуже, если подразделение попадает под прицельный обстрел – то есть есть точные координаты позиций, летали российские дроны».
«Сломавшихся ставят на клапана»
«Бригады ТРО считаются самими ненадежными среди тех, кто держит позиции. У них много случайных людей, которые после 24 февраля записались в тероборону, воображая, что эта война будет похожа на Майдан или АТО. А российские танки можно подбить коктейлем Молотова. Это другая война. Но даже среди бригад ТРО есть настоящие безбашенные бойцы, которые отлично держатся под обстрелами. Тех же, кто сломался, уводят в тыл и ставят на клапана (блок-посты – Ред.)».
«Людей хватает, машин – нет»
«Недостатка в личном составе у нас на позициях нет. Но есть огромная проблема с вывозом «300-х» и «200-х» с передовой – машин мало, их выбивают артогнем в первую очередь. Из-за того что их не закопаешь в землю полностью, даже если рядом со спрятанной в капонире машиной был прилет, значит, у машины уже несколько дырок. И дай бог, чтобы просто в кузове или бы
ли выбиты стекла. Если осколок прилетел в мотор или в колеса, машина уже в «минусе».
«У россиян большие потери по танкам»
«Пока атаки как с нашей, так и с их стороны почти зеркальные: длятся не более часа–полутора, в бой идут соединением не больше двух–пяти танков и только после двух-трех часов артподготовки. Если их танкам удается продвинуться вплотную к нашим позициям, значит, скоро подтянется их пехота. Но это большая редкость – с их стороны тоже много потерь. Объективно у ВСУ есть преобладание в ПТРК, поэтому у россиян много потерь в танках. Но проблема в том, что у них на один наш танк – десять. И они раз за разом выводят их в атаки. Иногда складывается впечатление, что у россиян миллионы танков. Мы также выдвигаемся в атаки, но танки выводим только тогда, когда есть хотя бы процентов 70 шансов, что с той стороны нашей артой выжгли их позиции наглухо».
«Наступление на Херсон сейчас не обсуждается»
«Наступление на Херсон у нас вообще не обсуждается. Сейчас вопрос неактуален. Пока россиян не будут накрывать артиллерией хотя бы так же, как они нас, ни о каком наступлении не идет и речи. Сейчас на один наш артиллерийский выстрел – пятьдесят с их стороны. Кстати, перерывы в обстрелах со стороны россиян бывают тогда, когда у них идет подвоз боекомплекта. Они уже научились не держать склады б/к рядом с артбатареями – после серии точных прилетов с нашей стороны. С их стороны бардака в войсках немало. Но они учатся воевать быстро: если еще в первые месяцы войны они перли вперед, как на параде, то сейчас научились маневрировать, маскироваться и не допускать скоплений войск по одним цифрам (координатам – Ред.). Также у россиян появилась новая фишка: они начали использовать свои батареи ПВО для наземных целей, отрабатывая ракетами «земля – воздух» наземные це
и. Но у россиян тоже сил для наступления немного. Поэтому пока прогноз неутешительный: впереди долгая позиционная война.
ВСУ сдавать позиции не будут, но для наступления у нас мало сил. А россияне успели очень мощно окопаться на своих участках и эшелонировать оборону. Если мы начнем, будут огромные потери в ВСУ, поэтому основная цель сейчас — выбить хаймарсами и М777 их основные базы, аэродромы и склады б/к, а также оставить их без мостов. Но даже если это сделать, у них все равно остается преимущество в авиации, хотя и авиация их несет потери благодаря нашей ПВО. Ситуация может измениться, если нам подвезут еще хотя бы сотню-другую стволов с Запада, да снарядов миллион–другой. Также есть у некоторых ожидания, что если мы сможем все-таки вывести из строя мосты и у россиян начнутся серьезные проблемы в логистике и снабжении, то тогда они будут вынуждены сами отойти за Днепр. Пока это лишь ожидания, так как для полного поражения их баз, складов и мостов нужно намного больше современных западных ракетных и артиллерийских систем».
«Снарядов для советских гаубиц катастрофически мало»
«Наши M777 все время в пути – их перевозят практически без остановок вдоль всей линии фронта для безопасности. Снарядов для M777 и HIMARS уже подвезли наши западные союзники вполне прилично для задач обороны. Но со снарядами для советских гаубиц, которых много еще на вооружении ВСУ, катастрофически мало, они на вес золота. То же касается минометных выстрелов и самих минометов. Минометы на позициях – тоже расходный материал, они живут не более недели–двух, их вычисляют дронами и быстро выбивают. Поэтому минометные расчеты, сделав выстрел–другой, сразу бегут на десятки метров в сторону и прячутся в окопах. Минометы тащить за собой нет ни сил, ни возможностей. Через пару минут прилетит ответка… Так и воюем».
«Бросают на мясо»: военный 56 бригады рассказал адвокату о жутком положении дел в ВСУ
https://youtube.com/watch?v=…
Командование бригады бросает их на мясо, а сами командиры не идут на боевые выходы вместе с подчиненными, а отправляют их одних, зачастую только что мобилизованных, у кого даже и малейшего опыта.
«Ни один взводный, ни ротный, ни один сержант на выезд не выезжает. Тупо первому попавшемуся рацию дают. Человек вчера из военкомата пришел, сегодня он уже старший. Ну как же так. Группа десять человек выходит, возвращается два».
«А командиры сидят за 20 км от всего этого. Причем уже на готовых сумках, как только какой-то прорыв они сразу кидают все и убегают».
А в то время, когда солдаты находятся на задании, командиры «эвакуируют» их вещи и военные принадлежности, которые они покупали на свои деньги. По возвращении в расположение на вопрос, где вещи, в командовании 56 бригады отвечают: «Скажи спасибо, что в штанах и футболке стоишь».
— Мама, я в плену.
— Мама, я в плену.
— Як в плену?
— Ну вот так. Так получилось.
— Як так получилось? Ты хоть с хлопцами там или ты один?
— Нас пять человек в плену. Тут люди хорошие, относятся к нам хорошо. А свои нас взяли, на мясо кинули. А те люди меня спасли.
Половина роты разбежалась, половина погибла