«Правь Британия волнами» не просто до сих пор популярная песня и некогда неофициальный гимн державы, триста лет удерживавшей первенство в мореплавании. Для Великобритании и наследовавших ей в качестве глобальной талассократии* США — это принципиальная политическая позиция
Для этих стран, окружённых океанами, контроль над морем принципиален как с точки зрения обороны, так и с точки зрения экономического развития. Их экономики ориентированы на внешнюю торговлю, потому контроль морских путей для них — вопрос финансовой, продовольственной и экономической безопасности.
И у Великобритании, и у США в период их морского господства появлялись конкуренты (Португалия, Испания, Голландия, Франция, кайзеровская Германия, Япония, СССР), чьи флоты по мощи были сопоставимы, а иногда в момент и превосходили англосаксонские). Но конкуренты приходили и уходили, а талассократы оставались. Потому что для конкурентов борьба за море была лишь временным элементом внешней политики, а для англосаксов — принципиальным вопросом, гарантирующим существование их держав и незыблемость устоев.
Флот и армия всегда были слишком дорогими удовольствиями, государства же практически всегда готовились к противостоянию с конкретным противником. Как правило, защита национальных экономических интересов и обеспечение безопасности требовало чего-то одного — либо сильной континентальной армии, либо мощного океанского флота.
Например, главные базы флота Российской империи, СССР и современной России находятся в закрытых акваториях, большая часть из них легко блокируемы, поэтому развёртывание на океанских просторах с началом войны является для флота сложной, почти не решаемой, задачей. Соответственно, атомные подводные лодки (как ударные, так и многоцелевые) уже в мирное время посменно выходят в районы патрулирования и находятся там в готовности нанести удар.
По такому же принципу действовал русский императорский флот во время обострения отношений с Великобританией в начале 1860-х годов. Известен факт прихода двух российских крейсерских эскадр в американские порты (как тихоокеанские, так и атлантические) во время гражданской войны в США. У нас обычно акцентируют внимание на одной задаче этого похода — антибританской и проамериканской демонстрации.
Но дело в том, что недавно проигравшая в Крымской войне и ещё не восстановившаяся Россия вовсе не собиралась вновь воевать с Британией и Францией, которые тогда занимали враждебную по отношению к Северу позицию. Задача заключалась в том, чтобы войны избежать. Россия воспользовалась напряжением в отношениях Вашингтона с Лондоном и Парижем и отправила в США две крейсерские эскадры по шесть винтовых фрегатов с судами обеспечения.
Фактически Петербург осуществил предвоенное развёртывание флота на коммуникациях противника. Русские эскадры, базирующиеся на многочисленных защищённых американским флотом порты американских западного и восточного побережий, в случае военного конфликта могли стать серьёзной угрозой европейскому судоходству. Для их блокирования надо было бы затратить непропорционально большие усилия британского и французского флотов, к тому же с угрозой войны сразу и с Россией, и с США. Цена войны для Лондона и Парижа резко повышалась, и кризис в отношениях с Россией был спущен британцами и французами на тормозах.
Это пример того, как малыми силами флот сухопутной державы, имея сильного морского союзника, блокировал военные усилия талассократии. В данном случае флот использовался больше в качестве политической, чем военной силы. В военном плане русские крейсерские эскадры в любом случае должны были уступить более многочисленному и качественно превосходящему противнику, но нанесённый ими британцам реальный финансово-экономический (а значит, и внутриполитический) ущерб был бы несопоставим с эфемерным военным успехом британского флота.
Аналогичным образом британская и американская талассократии до поры предпочитали не создавать крупные сухопутные военные силы. Для защиты национальной территории хватало небольшой профессиональной армии и милиционных формирований, а составить конкуренцию лучшим континентальным армиям ни британцы, ни американцы не могли. Поэтому они и использовали свои сухопутные войска для усиления европейских союзников, на которых и возлагалась «почётная» задача ведения сухопутной войны за интересы талассократий.
Но после Второй мировой войны СССР и США, как лидеры двух противостоящих лагерей, не то чтобы забыли уроки предшествующего периода, но не могли больше им следовать. СССР был вынужден создавать океанский флот, несмотря на все проблемы с его развёртыванием в условиях военного времени, поскольку у него появились заморские союзники, для политических и экономических связей, с которыми иных путей, кроме морских, не существовало.
У США аналогичным образом, возникло обязательство обеспечивать своим союзникам в том числе и сухопутную поддержку (а во многих случаях и защиту, так как сами обеспечить свою безопасность они не могли). В результате Вашингтон, кроме флота, был вынужден наращивать численность сухопутной армии. Даже Лондон с 1945 года по 90-е содержал в Европе Британскую Рейнскую армию, которая на пике развёртывания насчитывала свыше 125 тысяч человек только в боевых частях, а с тылами и гражданским персоналом превышала 200 тысяч человек.
Фактически обе стороны были вынуждены содержать в мирное время армию и флот военного времени. Обе закономерно надорвались: СССР чуть раньше, США чуть позже. Британия надорвалась уже по итогам Первой мировой войны.
Россия, перед которой стояла задача политического и экономического восстановления, сравнимая по масштабу с преодолением последствий Смутного времени, и которая не могла позволить себе запредельные траты на первую в мире армию и первый в мире флот одновременно, закономерно сделала выбор в пользу сухопутных сил, ограничившись флотом, способным охранять протяжённую морскую границу, обеспечивать развёртывание ПЛАРБ (ракетный подводный крейсер стратегического назначения. — Ред) в районах патрулирования в мирное время и иногда в составе одной-двух корабельных групп демонстрировать флаг и осуществлять проекцию силы в отдалённых районах (тоже в мирное время).
Вести длительное время самостоятельные боевые действия против первоклассной морской державы в отдалённом от собственных берегов районе российский флот даже сейчас не может. И такая задача перед ним не ставится, поскольку государство не может ресурсно обеспечить её выполнение без перенапряжения всех сил. Россия не может себе позволить содержание десятков заморских баз, необходимых для поддержания океанского флота в состоянии постоянного развёртывания на морских просторах, вдалеке от собственных берегов. А построенный, но не осуществляющий проекцию силы, флот — очень дорогая, крайне затратная в содержании, но, пока он находится в своих базах во внутренних морях, бесполезная игрушка.
Если армия и флот наращивают силы и проводят развёртывание, они должны либо воевать, либо добиваться целей войны без войны, устрашая врагов одним своим видом. В противном случае они начинают работать как ресурсный пылесос, поглощающий дефицитные ресурсы и ничего не дающий взамен.
Россия к концу 90-х нашла выход из сложившейся ситуации. Сделав акцент на строительстве преимущественно прибрежного флота с ограниченным океанским компонентом, Москва стала активно продавать построенные при СССР авианосцы, а также строить эсминцы и подводные лодки (с передачей многих чувствительных технологий) Индии и Китаю.
Нью Дели и Пекин — региональные конкуренты, поэтому их одновременное военно-морское усиление уравновешивало друг друга. В то же время концепции их национальной безопасности предполагают борьбу за доминирование в акваториях Индийского и Тихого океана соответственно. В обоих случаях их растущие флоты становятся раздражителями для США, чья концепция безопасности предполагает одновременное доминирование в каждом стратегически важном районе мирового океана. Рост военной мощи Индии и Китая заставил США вступить с ними в гонку военно-морских вооружений, надорваться и проиграть эту гонку.
В результате российский флот, несмотря на ограниченность своих сил, смог даже вернуться в Средиземное море, регулярно демонстрировать флаг по ту сторону Атлантики и вести активную военно-морскую деятельность в северных и дальневосточных морях. У США просто не хватило сил на сдерживание ещё и российского флота.
Россия смогла вернуться к концепции дешёвого сдерживания талассократии при помощи ограниченного использования собственного флота и задействования потенциала сильных на море союзников.
При этом США, судя по всему, так и не поняли, что произошло. Во всяком случае, их эксперты из Института изучения войны (работающей на правительство организации), проанализировав состав участников военно-морского парада в Санкт-Петербурге, пришли к выводу, что Россия намерена создать коалицию в противовес НАТО (в составе Индии, Китая, Алжира и даже Ирана с Мьянмой), которая бросит вызов Западу в океанах.
Во-первых, НАТО создавалось для противостояния СССР преимущественно на суше и в прибрежных морях, на европейском ТВД. Несмотря на регулярные попытки расширить её зону ответственности, до сих пор основные возможности НАТО сконцентрированы против России в Европе и ВМС Мьянмы России тут никак не помогут.
Во-вторых, создание зарубежных баз, для чего может пригодиться территория союзников по анти-НАТО, прежде всего требует наличия корабельного состава, который можно было бы развернуть, опираясь на них, а корабли строятся долго и стоят дорого.
В-третьих, любой военный блок опирается на признанного лидера и решает задачи в пользу этого лидера. В условиях относительной слабости российского флота по сравнению с китайским, военно-морская анти-НАТО с участием этих двух стран была бы, очевидно, выгодна Китаю, так как его самый многочисленный в мире и дальше растущий флот обеспечил бы ему лидерство в организации.
При этом Россия успешно решает военно-морские задачи относительно малыми силами, опираясь на возможности союзников, которые естественным путём участвуют в решении проблем Москвы, защищая от американских поползновений свои национальные интересы и, таким образом, оттягивая на себя силы и внимание США.
Оценка западными аналитиками Санкт-Петербургского парада подтвердила, что процесс депрофессионализации Запада охватил уже и экспертный уровень (гендерные квоты включили отрицательный отбор во всех сферах). Американцы чувствуют, что что-то не так, как-то невыгодно для них развивается противостояние с Россией даже в военно-морской сфере, где у них вроде бы явное превосходство. Но понять принцип работы простейшего механизма растягивания сил противника, путём отвлечения их на сторонний предмет, который неоднократно успешно применяли их предки и который теперь работает против них в пользу России, они уже не в состоянии и потому старательно ищут отсутствующую в тёмной комнате чёрную кошку.
* Талассократия — морское могущество государств, обладающих мощным военно-морским и торговым флотом.
О других особенностях внешнеполитической деятельности — в статье РФ нельзя опоздать ни в войне, ни в политике. Владимир Козин о том, как осадить ядерный союз ФРГ и США
https://ukraina.ru/