Министр брал деньги у главы иностранного государства на свою президентскую кампанию, а став главой государства, расплатился нападением на помогавшую ему страну и убийством ее лидера. Нет, это не хроники африканской политики 70-х годов, а эпизоды современной западной политической жизни.
Да, того самого Запада, который не жалеет сил, чтобы представить Россию и Путина «нарушителями конвенции», коварными убийцами и угрозой миру во всем мире. Причем упомянутый выше коварный политик имеет не американский или британский паспорт — англосаксы вообще не считают подобное поведение с туземцами чем-то предосудительным.
При этом неважно, платил тебе деньги высокопоставленный дикарь или нет — если нужно его ликвидировать, то есть масса способов, от терактов до прямого вторжения в его страну. В крайнем случае, если нет стремления непременно лишить жизни неудобного правителя — переворот или «демократическая революция». Но наш герой принадлежит к другой стране, благородной Франции, которой вроде бы не пристало практиковать подобные методы в отношении кого-либо, кроме своих бывших западноафриканских колоний (их страны, чья финансовая система все еще привязана к Франции, в Париже до сих пор рассматривают как свою подмандатную территорию).
Да, речь идет о Николя Саркози, бывшем французском президенте, которому в пятницу было предъявлено обвинение в создании преступного сообщества. Это уже четвертое обвинение по делу о получении 50 миллионов евро от Муамара Каддафи. Да, Саркози в 2006 году через посредников взял у ливийского лидера деньги — в 2007-м избрался президентом, а в 2011-м, на последнем году своего срока, воспользовался волнениями в Ливии для того, чтобы организовать интервенцию в эту страну, закончившуюся убийством Каддафи и распадом государства. Одним из последствий стало то, что Ливия превратилась в перевалочный пункт для мигрантов, стремившихся попасть в Европу, что стало стало одной из причин европейского кризиса с нелегальными мигрантами в 2015 году.
А началось все с ливийских денег — Саркози желал быть президентом, а Каддафи хотел улучшения отношений с Францией в частности и с Европой в целом. О том, что Саркози получил взятку, впервые стало известно в марте 2011 года — как раз тогда, когда президент Франции собирал западную коалицию для интервенции в Ливии. Сейф аль-Ислам Каддафи рассказал о деньгах, которые его отец заплатил Саркози, после чего стало понятно, что в случае успеха западного вторжения живым Каддафи-старшему не уйти. Так и произошло — а Саркози отделался поражением на выборах год спустя.
Скорее всего, он бы и так их проиграл — но ливийская история, что называется, добавила штрихи к портрету. Никакого серьезного расследования ее во Франции не велось — хотя в том же 2011-м бывшего президента Жака Ширака приговорили к двум годам условно по делу о махинациях с парижским бюджетом. В 90-е годы Ширак был мэром Парижа — и, как выяснилось, несколько сотрудников мэрии работали не на город, а на его партию, получая при этом деньги из казны. Страшное преступление — не то что взятка от главы иностранного государства.
Но по мере приближения новых президентских выборов во Франции о незаконном финансировании выборов опять вспомнили — правда, для начала не о ливийских деньгах, а о том, как, точнее, на что Саркози вел свою неудачную кампанию 2012 года. Против него возбудили дело — просто потому, что уже было понятно, что Саркози решил попытаться вернуться в Елисейский дворец. Попытка стала неудачной — он не сумел выиграть партийные праймериз. Впрочем, и победивший в них экс-премьер Франсуа Фийон был скомпрометирован судебным разбирательством — внезапно выяснилось, что его супруга много лет была оформлена его парламентским помощником на зарплате. Фийон в итоге из фаворита выборов превратился в аутсайдера — пришел третьим. Устранение Саркози и Фийона не имело никакого отношения к борьбе с коррупцией — просто нужно было расчистить путь к власти молодому и малоопытному Эммануэлю Макрону, который и стал президентом в мае 2017-го.
Но президентский срок во Франции недолог — а Саркози, как и Фийон, вовсе не старцы (первому 65, а второму 66). Так что нужно надежно подстраховаться от их возможного участия в президентской кампании 2022 года. До ее начала остается всего год — но подготовка началась заблаговременно. Проще было разобраться с Фийоном — дело против него завели еще тогда, когда он был кандидатом на прошлых выборах, а месяц назад его приговорили к пяти годам. Причем только три из них условно — так что ему теперь точно не до выборов. А вот с Саркози придется еще повозиться.
Само дело о «ливийских деньгах» было возобновлено уже давно — а в марте 2018-го Саркози был даже задержан для допроса, став первым арестованным экс-президентом. Тогда ему предъявили обвинения в коррупции, незаконном финансировании избирательной кампании и сокрытии растраты средств ливийского государства. Понятно, что он все отрицает, но по делу о «ливийском финансировании» обвиняемыми проходят его бывшие министры и соратники, так что, может быть, кто-то из них и разговорится. Доказать факт получения денег будет очень сложно — хотя практически нет сомнений в том, что многочисленные свидетельства ливийцев (не только из семьи Каддафи, но и бывших высокопоставленных разведчиков) верны. А есть ведь еще и показания посредников — например, ливанского бизнесмена Зияда Такиеддина, который рассказал о том, как передавал часть суммы (пять миллионов евро) наличными сотрудникам Саркози.
Сядет ли Саркози в тюрьму? Очень маловероятно, хотя понятно, что он прекрасно подходит на роль первого экс-президента Франции, оказавшегося за решеткой. Посадить Саркози будет очень сложно не из-за отсутствия твердых доказательств его вины, а потому, что приговор ему станет одновременно и приговором всей французской политической системе. Демократической, правовой, честной и открытой — как ее рисуют ее выгодополучатели. Коррумпированной, закрытой и оторванной от общества — то есть такой, каковой она и является. И с которой борется лидер контрэлиты и антисистемных сил Марин Ле Пен. Для того чтобы остановить ее приход к власти в 2017-м, был придуман якобы независимый от элит и настроенный на серьезные реформы Макрон — но переизбрать его на новый срок становится все сложнее.
Самым популярным политиком Франции остается Ле Пен — а попытки ее демонизации и изоляции с каждым годом все менее эффективны. Поэтому сейчас Макрон оказывается перед сложным выбором — если принести в жертву Саркози, признать правдивость «ливийской истории» и посадить его в тюрьму, это поможет переизбраться? Или же, наоборот, станет сильнейшим ударом по всей политической системе? И похоронит шансы на второй срок для Макрона, в независимости которого французы давно уже разочаровались?
И только для Ливии судьба Саркози уже не имеет большого значения — там продолжается посеянная им смута.
Которая рано или поздно закончится — и, может быть, это произойдет с приходом к власти Сейф аль Ислама Каддафи — человека, который первым рассказал о взятке для неблагодарного Николя и потребовал «вернуть деньги». И уже провел около пяти лет в разных тюрьмах — после того как Саркози так подло расплатился с Каддафи и ливийцами.
В любом случае, независимо от того, каким будет приговор в Париже, Саркози останется в истории только как тот, кто «сначала взял у Каддафи деньги, а потом убил его и его страну».