оссийские войска получили доступ к тысячам тонн боеприпасов прямо в зоне военной спецоперации. Фото: Александр КОЦ
Русские своих не бросают
— В мирной жизни к нам приезжали какие-то манерные инструкторы по стрельбе, учили и такому хвату оружия, и этакому. Стойка такая, стойка сякая. А у меня это первая операция, и я тут понял, что все это полная ерунда. Залег и пытаешься как-то отстреливаться, перемещаться, — молодой командир разведгруппы Витя делится ощущениями с матерой легендой русского спецназа.
— А ты по-другому это воспринимай, — говорит старший товарищ. – Главное, чему ты должен научиться – это первый точный выстрел. Если ты в лесу выходишь неожиданно на противника – это самое важное. Мы впитывали все, учились везде, где могли. Ты что с собой сейчас на выход берешь?
Так выглядит преемственность поколений. Совсем юный, но уже потрепанный боями офицер жадно впитывает новые знания от человека, у которого за плечами несколько «горячих точек» и крупных спецопераций. Опытному спецназовцу, видно, важно понять, как сегодня действуют разведчики. И без напора или навязывания что-то подсказать.
Главная достопримечательность Балаклеи – это старейший и чуть ли не крупнейший арсенал в Европе. Фото: Александр КОЦ
— Вы четверками работаете? Мы пятерками ходили, — расставляет он на столе автоматные патроны 5,45.
И на только профессионалам понятном языке начинает объяснять, как удобнее выстраивать людей в случае внезапной атаки противника – кто оттягивает на себя, кто подавляет огнем, кто заходит врагу во фланг. Молодой следит за патронами, которые опытный двигает по столу.
— Я понял. Но еще ведь каждый из нас – сам себе инженерная разведка.
— В лесу всегда так. Мины, растяжки…
С 2014 года именно отсюда боеприпасы всех возможных калибров отправлялись в Донбасс и бомбили мирные города. Фото: Александр КОЦ
— Как обычно. План был хороший, но придется импровизировать. Добро пожаловать на передачу «Что было дальше». Пойду собираться.
Говорит так буднично, как будто пошел одеться за хлебом. Словно и не было три дня назад под селом Долгенькое боя, в котором отделение разведбата 144 дивизии потеряли двух человек. Российские бойцы выкатились на украинский укрепрайон, две бронемашины подбиты, шквальный огонь по спешившимся разведчикам. Почти все ранены, но продолжают отстреливаться. Один из бойцов получает пулю в сердце: «Мне конец, отходите, пацаны», — и еще пять минут прикрывает своих товарищей.
В 2017 году на складах случился пожар, снаряды разлетались на десятки километров. Фото: Александр КОЦ
Парни в итоге дошли до своих, а затем вернулись за телами павших. Всю ночь возле них пролежал один из бойцов в ожидании эвакуационной группы – чтобы противник не утащил погибших. Тот, впрочем, тоже откатился от греха подальше, бросив своих четверых погибших. Откуда это берется у молодых пацанов, которые еще вчера сражались в лучшем случае в игровые приставки? На генном уровне прописано: русские на поле боя своих не бросают.
Следы видны до сих пор – хвостовики всевозможных ракет в апокалиптических масштабах разбросаны по всей территории 65-го арсенала. Фото: Александр КОЦ
«Для них мы тут все предатели и «ватники»»
Зашли ракетчики, с шутками и прибаутками рассказали, как сбили очередную Точку У. Одной ракетой под зад, но та лишь сменила направление. Второй — уже на поражение. Кассетные боеприпасы разорвались в воздухе.
— А куда летела? — спрашиваем.
— Да к вам и летела, — смеются.
— Вижу танк в лесополосе, сейчас буду поражать. Птички наши летают в нашем квадрате? — хрипит рация.
— Да, наши, наши.
— Даю координаты, два танка противника занимают оборону, буду поражать, буду поражать, как понял.
— Квадрат такой-то, засада из танков. Я веду огонь туда.
— Противник отходит, отходит южнее…
Наступление от Харькова на юг, в сторону Донбасса, продолжается.
Кажется, никто здесь не собирался приводить склады в порядок. Фото: Александр КОЦ
Где-то российские войска уже вышли на границы с оккупированной частью ДНР, где-то уже прорвали рубежи и соединили Харьковскую область с Луганском. Под самим Харьковом наши силы ведут оборонительные действия, чтобы противник не ударил в тыл, пока идет операция по освобождению Донбасса.
— Вот видите – это их блокпост, — показывает оператор дрона на экране своего пульта. – Между нами и ими ровно посередине – АЗС. Друг друга мы не видим. Но минометные обстрелы идут постоянно.
Эта дорога связывает Балаклею, находящуюся под российским контролем, с пригородами Харькова. Гражданский транспорт по ней пока ездит в обе стороны, но есть нюансы. Если спецоперация застала человека на той стороне, то для украинских военных он – вне подозрений. Если же он был по эту сторону от АЗС, то поездка через блокпост ВСУ может закончиться задержанием.
— Для них мы тут все предатели и «ватники», — говорят люди у российского блокпоста.
Сюда добираются на велосипедах, оставляя их у местных жителей. Волонтеры с украинской стороны приезжают на микроавтобусах с красными крестами и перевозят людей на ту сторону. Впрочем, еще неизвестно, где сейчас лучше. Балаклея не сильно пострадала в результате боев. Здесь пробивается связь, работает электричество, хотя украинская артиллерия периодически бьет по гражданской инфраструктуре.
Фонарики внутри высветили ряды зеленых ящиков от пола до потолка. Фото: Александр КОЦ
Брошенный арсенал
Главная достопримечательность Балаклеи – это старейший и чуть ли не крупнейший арсенал в Европе. С 2014 года именно отсюда боеприпасы всех возможных калибров отправлялись в Донбасс и бомбили мирные города. В 2017 году на складах случился пожар, снаряды разлетались на десятки километров. Следы видны до сих пор – хвостовики всевозможных ракет в апокалиптических масштабах разбросаны по всей территории 65-го арсенала. Кажется, никто здесь не собирался приводить склады в порядок. Рвануло в основном то, что хранилось под открытым небом. А около 300 бетонных ангаров не пострадали.
Минометные мины, снаряды к гаубицам различных калибров, танковые боеприпасы. Фото: Александр КОЦ
Вместе с российскими инженерами вскрываем массивную железную дверь склада под номером 275. На ручке установлена растяжка – проволока ведет к сигнальной мине, бойцы аккуратно снимают ее. Нутро ангара дыхнуло могильным холодом. Фонарики внутри высветили ряды зеленых ящиков от пола до потолка. Минометные мины, снаряды к гаубицам различных калибров, танковые боеприпасы. Отдельный склад, забитый реактивными снарядами к РСЗО «Ураган». Ящики с тротилом, ракеты к установкам ПВО, ящики с какими-то антеннами и связной аппаратурой.
В одном из ангаров натыкаюсь на тару с надписями по-английски. Внутри – американские 60-мм мины. Фото: Александр КОЦ
В одном из ангаров натыкаюсь на тару с надписями по-английски. Внутри – американские 60-мм мины. Этот калибр не подпадал под ограничения Минских соглашений, и ВСУ щедро посыпали ими позиции непокорных республик. К соседнему складу подъезжает «Урал», из которого выпрыгивают наши бойцы и начинают грузить 152-мм снаряды.
К соседнему складу подъезжает «Урал», из которого выпрыгивают наши бойцы и начинают грузить 152-мм снаряды. Фото: Александр КОЦ
Бросив под Харьковом десятки тысяч тон боеприпасов, Киев значительно упростил логистику российской армии, действующей на этом направлении. Учитывая масштабы арсенала, разбросанного по огромной территории, уничтожить его полностью мы бы вряд ли смогли. И ВСУ пользовались бы практически неиссякаемым источником боепитания. Сегодня же они вынуждены просить его у своих западных партнеров.
Бросив под Харьковом десятки тысяч тон боеприпасов, Киев значительно упростил логистику российской армии, действующей на этом направлении. Фото: Александр КОЦ
Однако, судя по тому, что в ходе спецоперации Москва начала наносить удары по железнодорожным мостам, о зарубежных поставках Киеву вскоре придется забыть.
Учитывая масштабы арсенала, разбросанного по огромной территории, уничтожить его полностью мы бы вряд ли смогли. Фото: Александр КОЦ