Президент дал телеинтервью, в котором сказал много интересного, насчёт исторических территорий, которые были вместе с их населением отторгнуты от России в пользу соседних республик в период перехода от имперского устройства к советскому.
Поскольку говорил он это, рассказывая про своё отношение к распаду СССР, когда союзные республики разошлись не по исходным параметрам, а оставив за собой все присоединённые к ним территории, это в странах, которые намёк поняли, было воспринято нервно, чтоб не сказать с истерикой.
Везде, как оказалось, нацпатриоты готовы с превеликим удовольствием пинать СССР, Российскую империю и нынешнюю Россию, и гнобить некоренное население, но крайне не хотят никому ничего отдавать. Понять легко: переписать собственную историю под заказ спонсора можно без особых трудов, особенно если за культивирование дремучего национализма платят.
Язык бывшей единой страны придавить, от русского алфавита отказаться. Остаться в естественных исторических границах, совсем другое дело. Да, они соответствуют очагу происхождения и культивирования этого национализма, но территория мала, с ресурсами не разгуляешься, да и не нужен никому…
Вопрос: дальше что? Понятно, что если б всё развивалось, как изначально после расставания задумывалось, никаких проблем бы не было. Все со всеми сотрудничают, никто никого ни по какому поводу не притесняет, никто никому старых грехов не вспоминает и отомстить за них, в том числе тем, кого в новой ситуации может на доставшейся ему территории придавить, не пытается.
Всё, чего достигли в предшествующие периоды, сохраняется и развивается, новое старому не мешает и его не уничтожает, а дополняет. Все с новыми партнёрами налаживают отношения не в ущерб друг другу и не за счёт безопасности соседа: военной, экологической, экономической и какой угодно другой. Свобода перемещения людей. Свобода религии не в ущерб свободе совести: религиозные и нерелигиозные, как и все люди, которые исповедуют разные веры, мирно живут по соседству.
Военные базы врагам никто ни за какие деньги на своей территории не предоставляет. Доставшихся в наследство жителей не мучает и не притесняет, не бомбит и не обстреливает, автономии не лишает, язык их не запрещает и общую со старых времён инфраструктуру, по части транспорта, энергетики и водоснабжения, не рушит. Идиллия, холера ей в печёнку.
Получилось всё ровно наоборот. Где-то кто-то быстрее осволочился, где-то медленнее, где-то новых патронов нашёл, где-то нет. Где-то пришли к власти бандиты и наркоторговцы, а где-то и олигархов хватило. У одних бывших партийных начальников чина из-под тонкого слоя коммунистической риторики полезло феодально-байское и куркульско-хуторское нутро, у других закваска оказалась прочнее, а мозгов больше — но сколько таких было?
Кто-то у себя начал гражданские войны, кто-то репрессии, а кому-то воссоединение с позапрошлыми историческими боссами покоя не давало и не даёт. Притом, что правил игры, оказывается, нет. Международного права нет и мирового сообщества. Есть эгоистичные, лживые, подлые популисты, агрессивные реваншисты и наглые до изумления чиновники, которые привыкли у нас на стол ноги класть, что европейцев касается не меньше, чем американцев. Да и все прочие им в этом не слишком уступают.
Больше всего их расстроило, что Россия почему-то не развалилась, как было запланировано. Вроде, всё к этому шло, но как-то затормозилось. А поскольку упёрлось оно на действующем российском президенте, его дружно начали со всех сторон валить. И тут выяснилось интересное.
Путин не ангел Г-день, а нормальный земной человек со всеми нормальными человеческими качествами. Какие-то хороши до крайности. Какие-то не до такой степени, хотя с Ельциным или Медведевым ни в какое сравнение не идёт. Да и с Горбачёвым не идёт. Государственный деятель из него получился, а из двух упомянутых предшественников и одного сменщика…
По эффективности действующей в стране системы и оседлавшей её бюрократии вопросов нет. В любой момент каждого второго из неё пинком на вольные хлеба наладь, стране одна польза. Но главный над всеми ними начальник имеет несомненное чутьё на неприятности. И, судя по всему, говорит оно ему, что мир стремительно меняется, и не в лучшую сторону. Всё трещит по швам и рушится — не только памятники.
Соседи, вместо того, чтобы использовать всё то, что не так давно их соединяло, дрейфуют не пойми куда, а некоторые из них в плацдармы для войны с Россией превратились, причём добровольно и с большой охотой, как та же Украина, окончательно выжившее из ума руководство которой всерьёз собирается Москву атаковать и ракетами по ней ударить. И это уже не шутки, они давно кончились. Что до братской страны и общей истории, Каин Авелю тоже братом был. Вот и там то же самое.
Помогут ли поправки в конституцию остановить какого-нибудь компрачикоса, который часть страны вздумает соседям отчекрыживать: по идиотизму, из корыстных интересов или ещё из каких соображений, как полагает сенатор Клишас, усомнимся. Самодуров у нас, что грязи. А помесь Ноздрёва с Маниловым, да при высшей государственной власти, да если он упрям, как карабахский ишак и никого, кроме жены не боится и не слушает… Были прецеденты. Так что меняй конституцию, не меняй, всегда найдётся дурошлёп, который ни за понюх табаку и Севморпуть кому угодно откроет с такой же лёгкостью, как сектора в океане американцам и норвежцам дарили, и Курилы японцам отпишет, для успокоения их души и наполнения своих карманов, и Крым украинцам вернёт, и Донбасс сдаст, в качестве «жеста доброй воли».
Хотя по-настоящему — сказали бы спасибо, что в своё время Тбилиси с Киевом, Днепропетровск с Одессой и много чего ещё обратно не прибрали. Были б китайцами… Там тоже народов, что грязи и языков сорок сороков. Да и росли как мы — постепенно. Только дольше — несколько тысяч лет. Отчего поняли: всё, что когда-то было Китаем, — Китай. Гонконг это, Макао или Тайвань. И всё, что стало Китаем, — Китай. Тибет это, или Джунгария с Кашгарией.
Вот и у нас бы так, хотя мало кто это понимает и ещё меньше согласится. Но все те, кто жил в СССР, ещё недавно были гражданами одной страны, возникшей на протяжении столетий, ценой колоссальных усилий, невероятных подвигов и большой крови. Похоронить её, стерев саму память о том, что она была — не государство как таковое, не политическую систему, а страну, заветная мечта чёртовой тучи народу извне и большой толпы изнутри.
Кого-то манит своё, доведённое до гипертофированного уровня, чтобы он и его банда сидели на горе и сверху вниз на всех поплёвывали. Кто-то ушёл в ортодоксию или стал сектантом, неважно, какого типа: новые религии по части фанатизма не лучше старых. Кто-то прибился к новым спонсорам, враждебным любым интеграционным процессам на постсоветском пространстве — кому нужно возвращение на игровую площадку сильного конкурента вместо того, чтобы его останки превратились в приз, который можно поделить между собой. Вариантов масса. Примеров того, к чему всё может прийти в том или ином случае — тоже, от Китая до Евросоюза или Штатов. Остаётся выбрать свой. И, похоже, игра началась. «Доброй охоты, братец», — было сказано по этому поводу у Киплинга…