Ну, в смысле, не то, чтобы прямо вот взяли и нашлись, нет. Просто изрядная часть персонажей из русскоговорящего списка Forbes, заявила о намерении провести сеанс неслыханной щедрости.
А именно: вложить в российские проекты самого широкого спектра (спектр и ширина пока не уточняются) аж 70 (прописью – семьдесят) триллионов (не ошибка) рублей.
«А откуда люди берут четыре сольдо?» — интересовался наивный Буратино у кассирши Карабасова театра. «Из своих толстых кошельков, моя деточка», — гласил ответ.
Правда, у форбсовцев есть одно условие. Маленькое такое.
Триллионы вольются в истощённую кровеносную систему российской экономики не раньше, чем условия ведения бизнеса будут законодательно стабилизированы.
В принципе – логично. Кто девушку ужинает, тот её и танцует.
Только вот маленькая закавыка не дает покоя. Если – в общих чертах – проследить путь попадания триллионов в толстые кошельки списка счастливцев с удавшейся жизнью, то сразу же выясниться совершенно простая и грубая вещь. То, чего обещают влить было в свое время обещающими из этой самой экономики и высосано. И отправлено – да, верно, — в закрома. Типа островов – от породившего мифическую Венеру до с административным неблагозвучным центром Нассау.
Естественно, нас никто не спросил. А сейчас хотят облагодетельствовать. Ну – типа того.
С чего бы это?
Острова перестали быть гостеприимными?
Может, но вряд ли.
Надо делиться с вечно голодными? Нет, не с народными массами, а захарченками?
Вот это вот ближе к делу.
То есть, менеджеру среднего звена, а равно пенсионеру нет смысла радостно потирать руки при вышеупомянутом известии.
Особенно, с учётом того, что всё в нашей многогрешной истории, согласно Экклезиасту, уже было.
Приведём два примера.
Один реальный.
В приснопамятные Средние века довольно хорошо известный российской образованщине король Филипп IV Красивый, проводивший твердую политику централизации государства, искореняя феодальную вольницу, решал проблему пополнения казны самыми разными способами – от классических налогов до выпуска фальшивых денег. Но самый здоровенный куш он оторвал отняв богатства ордена тамплиеров.
Его верный слуга и единомышленник, коадъютер королевства Мариньи. Готовил вторую операцию, которая могла превзойти по крупности инцидент с рыцарями-храмовниками. Он готовился изъять практически все доходы итальянских банкиров, имевших тогда саму обширную сеть финансовых учреждений по всей Европе. Среди их должников числились едва ли не все европейские властители.
Итальянцы проведали о планах коадъютера и приняли решение: предоставить казне огромный заём. Но оный заём не подразумевал убытков для заимодавцев, его задачей было спасти еще большие средства банкиров от королевских загребущих рук.
Мариньи оценил предложение, однако в своем стиле. «Ага, — подумал он, — раз они готовы раскошелиться на такую сумму, значит содрать с них можно гораздо больше задуманного!»
И подготовил соответствующий эдикт.
По разным причинам, в итоге французским властям пришлось действовать по итальянскому сценарию, а не по своему, суверенному. Но всё равно – случай крайне показательный.
Пример второй, беллетристический.
В романе Болеслава Пруса «Фараон» владыка Египта мается от безденежья, ловко организованного его ближайшим окружением из жрецов. Хитрые финикийские купцы пытаются использовать момент. Они предлагают фараону супервыгодный, но долгоиграющий проект – построить канал, соединяющий Красное и Средиземное моря. За одно только разрешение они готовы выложить пять тысяч талантов, а потом платить казне по 10 талантов в год за каждого инженера и по таланту – за каждого рабочего.
«Когда выложите бабло наликом?»- вопросил фараон. «Да сразу, как только папирус с разрешением на строительство подмахнёшь», — ответствовали купцы.
Фараон обиделся. Как это, мол, они с божеством разговаривают: «подпиши, тогда получишь!» И отдал купцов на разграбление черни.
Надеемся, суть сюжета понятна.
Да, а этого Мариньи потом вообще повесили.